Открываю Google и говорю ему: «Тренер бассейн плавать Москва учиться»
Перед вами история Екатерины Хориковой, медиапланера, актрисы, певицы, пловца и немножко бегуньи. Поговорила и записала Анна Антонова.
Я всегда была «человек-антиспорт». И в школе для меня было большой удачей, если мне удавалось заболеть так, чтобы остаться дома и вызвать врача. Потому что после болезни мне давали справку от физкультуры на две недели.
В детстве родители научили меня держаться на воде без круга и нарукавников. Плавала по-собачьи и «лягушечкой». В университете я решила, что к черту физкультуру, лучше ходить в бассейн. В секцию ходили одни девочки, и тренер сказал: «Я вас учить кролю не буду. Давайте вы будете брассистки у меня». И нас научили плавать спортивным брассом. С первого курса университета все уже забылось и потерялось, потому что прошло уже довольно прилично лет. После университета, когда я уже работала, я решила, что нужно дать отдых мозгу с помощью плавания. Пошла в районный бассейн на секцию для взрослых, но там так ничему и не научилась.
С кризисом 2014 года начался тлен и безысходность, и я в очередной раз решила переключить свой мозг на плавание. Открываю Google, говорю ему: «Тренер бассейн плавать Москва учиться». Уже тогда у I Love Swimming все было хорошо с продвижением, и первая ссылка была на школу. Я опоздала на старт сезона и решила подождать следующего, а когда открыла сайт вновь в конце декабря, увидела там баннер «Мы плывем Босфор». Я не знала, что такое Босфор, что такое «переплыть» и как это шесть с половиной километров. Но я поняла: это оно! Цель должна немножко пугать и бодрить. Нужно ощущать холодок и мурашки по спине и думать: «Нифига себе!» Тогда это цель. Босфор стал моей целью.
Тренер — это ТРЕНЕР. И очень важно найти своего тренера. Мой тренер — Олег Владимирович Журило. Поэтому очень жду, когда I Love Swimming сделают Masters у каждого тренера. Ходить на «левелы» мне уже не так интересно.
Помню первую встречу с Олегом Владимировичем в 2015 году. Я не умела плавать кролем. Были «сочинский» брасс, полуспортивный брасс с погружением головы — и всё. Я пришла на тестовую тренировку по определению уровня плавания, где тренер сказал мне: «У тебя есть все данные, чтобы вообще стать чемпионом по плаванию: и плечи, и руки, и все. Техники нет? Научим!» Это была любовь с первой тренировки.
Тренер — это одновременно и психолог, и заботливый «папочка». Он — авторитет. Тренер чувствует, в каком состоянии я прихожу в бассейн. Если я ленюсь, он подбадривает, если прихожу в состоянии, когда меня лучше не трогать и дать постоять тихонько в уголке, и он не трогает. И это на самом деле космос!
Мне кажется, важно довериться тренеру, расслабить голову и делать то, что тренер говорит. Если ты начинаешь спорить и говорить: «Тут я не могу, тут у меня болит, тут не получается...» — ты не отключаешь голову и не доверяешь тренеру. Поэтому он может расстраиваться и что-то иногда резкое говорить. Мне кажется, правильно найти контакт.
В моем первом сезоне подготовки к Босфору я была единственной девочкой в группе. И это было очень приятно, я чувствовала себя особенной. Выяснилось, что мы все разные: кто-то не умеет плавать вообще, кто-то умеет. Я помню, как Олег Владимирович вытаскивал меня из бассейна на бортик, укладывал на коврик и показывал правильные движения рукой: как делать пронос, как грести. К третьему занятию я поняла, что скольжу.
Я помню свои первые 800 метров без остановки. Расстояние казалось космическим, потому что раньше я проплывала метров 200 и умирала. Я спросила у тренера, можно ли перейти на брасс. «Вообще, не надо, — сказал Олег Владимирович. — Но если ты устанешь, ты можешь отдохнуть у бортика и продолжить дальше». «Отдохнуть? Это же значит сдаться». — И я решила не останавливаться.
Метров через 300–400 я осознала, что всё получается. Из бассейна я в тот день вышла окрыленной и поняла, что пропала: я влюбилась в плавание.
Чувство воды у меня появилось на первом контрольном километре в прыжковом секторе «Олимпийского». Куча незнакомых людей, маркировка, запись на дорожку, старт... И вот я плыву и понимаю, что надо плыть быстро, сил нет и ничего непонятно. В голове начинается диалог: «Зачем ты сюда пришла? Куда ты плывешь? Лучше бы дома поспала». Но потом я начинаю кого-то обгонять, кто-то обгоняет меня, я расслабляю голову и впадаю в состояние динамической медитации, наслаждаясь процессом. В итоге я с удовольствием проплыла свой первый километр за 22.36. Подумала, что это очень медленно, пока не увидела себя в общей таблице результатов.
На Босфоре я боялась прыгать с понтона. Вода в паре метров, в ней — люди, за мной — люди. Не прыгнуть бы на кого-нибудь. А ещё же потом нужно быстро-быстро отплыть. И не потерять бы очки. Но потом, когда я уже прыгнула, вода оказалась настолько приятной, что страха уже не осталось. Более того, я проплыла всю дистанцию кролем. Дико собой горжусь, что не перешла на брасс.
После Босфора я участвовала в чемпионате мира FINA для спортсменов категории Masters, и это был совершенно космический заплыв с высочайшим уровнем организации. Мы — девочки и мальчики из I Love Swimming — вышли на старт с КМС и мастерами спорта по плаванию. Я тогда увидела характерную для пловцов-профессионалов разминку и подумала: «Куда я попала? Я же сейчас последняя приплыву!» Меня не страшили три километра, которые предстояло проплыть, но было боязно соревноваться с «профиками». Выдохнула — и поплыла. В итоге я была одиннадцатой из тридцати человек в своей возрастной категории. И с тех пор у меня есть классная белая казанская шапочка, в которой я проплавала весь этот сезон.
В этом сезоне я хотела проплыть в Марселе, потому что это пять с половиной километров чистого плавания. Хотела ещё раз переплыть Босфор, чтобы понять, что такое быстрое течение, и улучшить результат. Но ни Марселя, ни Босфора не случилось. Сейчас я с ужасом жду, что Каталония решить выйти из состава Испании.
Когда в Марселе отменили заплыв (заплыв был отменен по погодным условиям — прим. ред.), я до конца не верила. Помню, мы шли к месту старта и встретили нашего товарища Андрея Пискунова, который сообщил, что заплыва не будет. «Андрей, да ладно! Первое апреля не сегодня!» Подошли к месту выдачи стартовых пакетов, где волонтеры информацию подтвердили. У меня было ощущение нереальности происходящего. Я готовилась, морально себя настраивала, съела правильный завтрак из сухофруктов и легких углеводов, а тут: «Здравствуйте. Мы вам выдадим шапочку и футболочку, а вот чип не выдадим: вы не плывете». Надеялась, что проплывем завтра или вечером, но мы не поплыли. Надежда была на Босфор, который впереди, но его тоже не случилось.
Я не поехала в Стамбул, потому что перегорела. С этими запретами Росавиации и отменами рейсов у меня не осталось моральных сил. В конце концов, я уже переплывала Босфор, и это не та цель, ради которой стоит ломиться в Стамбул во что бы то ни стало. Я просто провела этот отпуск в релаксе, отдохнула от работы, от себя. Радостно ездила плавать в «Лужники», читала в ленте Facebook о том, как все радостно переплыли Босфор и радовалась.
Я привыкла к тренерской поддержке на финише. В начале этого сезона, когда Олега Владимировича не было на контрольных километрах, мне не плылось. Как только он начал приходить, я резко начала выплывать километр из 20 минут. Когда после контрольного заплыва тренер обнимает тебя и говорит, что ты молодец — это те самые моменты счастья, ради которых ты, наверно, и упарываешься на тренировках. Я считаю, что нашему штабу нужно возить тренеров на все большие соревнования, чтобы те были рядом, радуясь достижениям своих подопечных.
В Бенидорме я плыву пять километров. Понимаю, что морально мне будет сложно проплыть десятку. 10 километров — это как марафон. И чтобы замахнуться на марафон, нужно уверенно пробежать несколько полумарафонов. С плаванием то же самое: нужно уверенно проплыть несколько пятерок, чтобы потом выйти на десятку. Моя максимальная дистанция — 5 километров — была проплыта в бассейне. И только два раза. Физически, возможно, я и смогу проплыть 10 километров, но морально нет. Это цель следующего года.
Я не выделяла какой-то главный старт сезона. Но, наверное, Oceanman в итоге им стал. Получилась, что вся подготовка, все эти «Резиновые шапочки», Истра и «вот это все» было ради него.
Поплавать в море — это ни с чем не сравнимое удовольствие. Особенно после пресной воды, в которой проходит большинство наших заплывов. Потому что море чистое. А после пресной воды, когда снимаешь купальник, понимаешь, что не хочешь протирать себя полотенцем, потому что его жалко — испачкается и не отстираешь.
Я хочу, чтобы температура воды в Бенидорме позволила плыть без гидрокостюма. Потому что гидрик — это не то. Вот есть ты, есть вода — и ты плывешь. А когда ты плывешь в гидрокостюме, между тобой и водой есть барьер. А я хочу плыть в воде, а не в гидрокостюме. Так больше удовольствия.
Очень здорово, что я довольно быстро плаваю и улучшаю результат, но я не ставлю себе каких-то конкретных целей на этот заплыв. Я не привязываюсь ко времени, для меня важно удовольствие в процессе, удовольствие от каждого метра, от каждого гребка. Но, конечно, мне приятно, что в мае я плавала 5 километров за 1:52, а сейчас — за 1:45.
Совмещение отпуска с забегами и заплывами — хороший вариант. Обычно я еду на старт на выходные. Плюс-минус пара дней, чтобы что-нибудь посмотреть, если я в этом месте еще ни разу не была. А отпуск — это отдельная история, когда я еду на две недели к морю, отдыхаю, не делаю ничего. Но мне кажется, ехать на соревнования, а потом две недели отдыхать и ездить по окрестностям — это очень прикольная идея. Надо будет попробовать.
Я разучилась купаться. Вот заходишь в море и не понимаешь, что делать. Плыть? Я без шапочки и очков. Просто плескаться в воде? Да как-то тоже нет. В итоге в последнем отпуске я немножко плавала сочинским брассом, немножко кролем. Это очень забавно, когда ты входишь в воду в раздельном «загорательном» купальнике, надеваешь шапочку и очки и плывешь. Мне кажется, это довольно комично выглядит со стороны. Ну и ощущения странноватые.
Для меня те, кто бегает марафоны и при этом хорошо плавает — сверхлюди. И я не понимаю, как можно пробежать 21 километр, при этом не устать, радостно улыбаться и потом пойти куда-то тусоваться. Ведь после бега хочется лечь и умереть.
Весь этот год я всем рассказывала, что я пловец, а не бегун. В прошлом году на Босфоре наша команда собралась устроить легкий кроссик минут на 40, а я притворилась ветошью и сделала вид, что я в домике. В общем, отказалась. Все повернулись ко мне: «А почему ты не бегаешь?» И я поняла, что со мной что-то не так. Все бегают! А я не умею и не понимаю, как люди это делают. Но решила научиться. Во многом благодаря плавательной подруге Ане Гавриловой и прекрасно работающему SMM I Love Running.
К Ирине Борисовне Подъяловской я шла целенаправленно. Прихожу на первую тренировку, объясняю, что я с дивана, но очень хочу научиться. «Как тебя зовут?» — спрашивает Ирина Борисовна. «Катя». «Снимай кроссовки, Катя». Тренер рассказала, как ставить стопу, держать корпус, расслаблять плечи — и я побежала. Я сама не верила себе, когда пробежала час пятнадцать без остановки. Да, медленно, но не переходя на шаг ни разу. Записалась в группу подготовки к Гарде. Но на забег не собираюсь, потому что не готова сейчас пробежать полумарафон. Я просто хочу ходить на тренировки и продолжать бегать.
Когда я начала плавать, я на каждом углу рассказывала, что теперь плаваю, что у меня тренировки, и я готовлюсь. Когда я пошла бегать, я молчала, как партизан. Но перед стартом десятки на московском марафоне написала в соцсетях: «Теперь, кажется, я бегаю. Моя беговая девственность — вот она». Бежать эту десятку было тяжело. Я пробежала за час тридцать, как и собиралась, и хотела умереть в конце. Для меня это большое достижение, и я теперь считаю себя немного сверхчеловеком.
Я окончила экономфак МГУ. Курса со второго меня потянуло в рекламу, и я поняла, что маркетинг — это самое веселое и интересное, что есть в экономике. Маркетинг ближе всего к жизни. На втором курсе магистратуры устроилась в рекламное агентство ассистентом в медийку и втянулась. Мне понравилось сочетание придумывания и творчества с аналитикой и цифрами. Сейчас я media group head, это уже немножечко руководящая позиция.
В моей жизни был довольно большой творческий период. Я окончила актерскую школу, где познакомилась с замечательными ребятами. Мы с ними сделали несколько спектаклей. Я характерная актриса, это про яркость, харизму и вот это всё.
А еще я занималась вокалом. За плечами музыкальная школа, и я неплохо пою, но хотелось заняться этим чуть серьезнее. Пошла к преподавателю по вокалу. Как-то я показала ей свои стихи и предположила, что их можно петь. Так у меня появилось несколько своих песен. Они записаны в черновом варианте в обычной студии. До сих пор лежат где-то на компьютере в черновиках. Если их найти и перезаписать в нормальной студии, будет хорошо.
Сейчас я ушла от творчества. Не пишу, не пою, не играю. Творчество находит выход в других вещах. Ведь если в жизни есть потребность себя как-то выражать, оно, творчество, так или иначе будет всегда. Потому что энергия, которая не выходит, может спровоцировать взрыв. Сейчас моя энергия выходит через плавание, бег и другие активности.